Путешествие из Риги в Санкт-Петербург на автобусе, даже с таким названием как Люкс-Экспресс, удовольствие сомнительное. Нас посадили по-отдельности, каждого у прохода, ноги не выпрямить и каждые десять минут «Б-з-з-з...» кто-нибудь радостно заваривал себе бесплатный чай или кофе из автомата. Ночью мы благополучно прошли Тарту и к семи утра прибыли в Нарву. Сквозь сон мы видели низко стелющийся по ровным полям туман, а за ним нежный, радостный, наивный и совсем ещё летний рассвет—жёлтые, розовые и красные полосы вдоль горизонта, словно нарисованные лёгкой рукой оптимистичного безбородого художника на бело-голубом холсте неба.

Пограничницы в Ивангороде с серьёзными лицами и строгим макияжем добрые. Глаза зелёные. «Чи-ти-та, чи-ти-та...» и с новыми штампами в паспорте мы уже пересекаем реку Нарву, по которой проходит российско—эстонская граница. Два часа в полудрёме, и вот мы высаживаемся на Автовокзале в Культурной столице страны. С сумками наперевес идём по Лиговскому. Вдоль по улице идут позванивая и дребезжа потёртыми боками петербургские трамваи. Косятся любопытными взглядами на нас четверых, медленно бредущих с сумками наперевес.

Мы пристраиваемся на короткий привал в первом парке под названием «Сад Сан Сульпи». Дорожки в нём пыльные, газон давно пошёл проплешинами, на центральной клумбе растут дикие цветы по пояс, друг напротив друга составлены парковые скамейки на чугунных ножках, оставшиеся после вчерашних кутежей. Под скамьями мусор, пустые бутылки. Подростки сидят с гитарой и тихо бренчат дворовые песни. Бабушки, подстрелив газетку, наслаждаются утренним солнцем. Наворачивает круги местный ниндзя. Мамочки катят детей к игровой площадке. Дворник развалился на сиденье служебного грузовичка. За оградой взрывами, похожими на удары забивающими сваи, «Ра-бах» сбивает кегли местный аматёр в городки. Потом покряхтывая, сверкая голым толстым торсом, нагибается и расставляет новую горку. Мерно разворачивается субботнее утро. Во всём тишина, спокойствие. Всё понятно. Пахнет Родиной, сынок.

Мы на Невском. Людей становится гораздо больше и через время это уже плотный равномерно идущий поток. В Петербурге много курящих, в том числе и девушек и женщин. А женщины ходят в юбках и платьях. Платьев в городе гораздо больше, чем в Риге или в Западной Европе. В культурной столице много молодёжи, пенсионеры прячутся. Люди всё больше стройные, улыбчивые, радостные. Быстро идут, стремительно сворачивают. Изредка режут глаз татуировки на ногах, на плечах, на шеях. Носятся по тротуарам роллеры и скейтбордисты, а по дорогам рокеры и дрег-рейсеры. Глушителей у них нет, но это и нужно—чтобы громко разогнаться на мостовой или погазовать, покрасоваться на светофорах. На Невском людно, дымно, шумно.

На дворцовой площади кто-то голосом похожим на Александра Васильева поёт «Моё сердце остановилось...» На секунду подумаешь, неужели это Сплин даёт импровизированный концерт? Площадь на первый взгляд кажется не такой большой, а Зимний дворец не таким высоким.